Главная Литература Сказки Былины История

Русское народное искусство

Английский Французский


Нашествие


    «...В тот же год пришли народы, о которых никто точно не знает, кто они, и откуда появились, и каков их язык, и какого они племени, и какой веры…»


Лаврентьевская летопись


Н.Куландин. "Князь Высилько"

Н.Куландин  "Князь Высилько"
1962   Ростовская эмаль


     Орда двигалась на запад, вбирая по пути отряды воинов со всей Великой Степи, формируя из родов и племен конные десятки и   сотни.. И вот перед сверлящим глазом Субудая выстраивается очередная тысяча, готовая по указке   его кнута броситься вперед и заполнить пространство пылью, топотом копыт и ржанием коней, древним боевым кличем "У-р-ра-а-гх!".
     Курултай назначил старшим в походе внука Чингиз-хана Батыя, но для фактического руководства войском ему был придан Субудай, который долго и тщательно готовил набег.
     Орды Чингиза и его потомков, состоявшие из разноязычных воинов, помнившие всяк свои предания и мифы, поклонявшиеся разным идолам и богам, были сцементированы простой и жесткой воинской организацией, животным страхом перед десятниками, сотниками, тысячниками, железной дисциплиной, поддерживаемой беспощадными наказаниями. За одного воина собственными жизнями отвечал весь десяток, за десяток рассчитывалась сотня.
     Невыполнение приказа или трусость в бою были преступлениями неслыханными, практически невозможными, и рядовые воины не могли такого даже во   сне увидеть, потому что высшую цену им приходилось платить за куда более мелкие проступки.
     Если ты, неся охрану, оставил пост, а в  бою из-за нежелания рисковать, легкого ранения, по неопытности-нерасторопности или какой другой причине вдруг не захотел, не сумел, либо не успел помочь соседу, то после сражения тебя поставят перед твоим десятком, и к тебе медленно приблизится тот, кто через минуту займет в нем освобождающееся место, а ты останешься лежать на этой чужой земле с вырванным сердцем, как остался тот юный меркит, уйгур, найман или кипчак, кого таким способом умертвил после одной из битв ты, заместив его до времени в этом храбром десятке псов великого хана, "покорителя вселенной". Если два воина поссорились между собой, вспомнив старую родовую вражду или заспорив по пустякам, повздорили из-за добычи или любых иных причин, которые никто разбирать не будет, - оба предстанут перед сотней, им накинут на ноги волосяные арканы, захлестнут грудь и, неспешно подтягивая, сломают позвоночники.



А.Смирнов. "Осада русского города"

А.Смирнов  "Осада русского города"
2000   Холуй


     ..Переправа через широкую, холодную Итиль - так в те времена кочевники называли Волгу - последние костры из мордовских и буртасских жилищ. Земли урусов лежали за густыми лесами, не замерзшими еще реками, болотами, и надо было нагрянуть туда вместе с первыми снегами и морозами.
     Неожиданность набега была главным козырем Субудая. Стояла обычная затяжная русская осень, первые белые мухи полетели, стали короткими сумеречные дни,когда так дремотно тянется долгая ночь у теплой печи, и какая тебе тут война, если степняки нападали ранней весной, по свежей траве. А со стороны степи так долго было все спокойно...
     Субудай, набирая скорость, обошел c юга заболоченные мещерские дебри и устремился к Рязани, свалившись воистину как снег на голову, а точнее, как ночной тать из лесу.

       "В год 6745 (1237) пришел на Русскую землю безбожный царь Батый со множеством воинов татарских и стал на реке на Воронеже близ земли Рязанской. И прислал послов непутевых на Рязань к великому князю Юрию Ингваревичу Рязанскому, требуя у него десятой доли во всем: во князьях, во всяких людях и в остальном"

     Время сохранило до наших дней прекрасное произведение русской средневековой литературы "Повесть о разорении Рязани Батыем", в которой говорится, что великий князь нарядил посольство во главе со своим любимым сыном Федором, со многими богатыми дарами, дабы попытаться отвратить беду..

       "И пришел князь Федор Юрьевич на реку на Воронеж к царю Батыю, и принес ему дары, и молил царя, чтобы не воевал Рязанской земли. Безбожный же, лживый и немилосердный царь Батый дары принял и во лжи своей притворно обещал не ходить войной на Рязанскую землю.. И стал у князей рязанских дочерей и сестер к себе на ложе просить. И некто из вельмож рязанских по зависти донес безбожному царю Батыю, что имеет князь Федор Юрьевич Рязанский княгиню из царского рода и что всех прекраснее она телом своим. Царь Батый лукав был и немилостив, в неверии своем распалился в похоти своей и сказал князю Федору Юрьевичу: «Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей». Благоверный же князь Федор Юрьевич посмеялся и ответил царю: «Не годится нам, христианам, водить к тебе, нечестивому царю, жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь». Безбожный царь Батый оскорбился и разъярился и тотчас повелел убить князя, а тело его велел бросить на растерзание зверям и птицам, и других князей и воинов лучших поубивал. И один из пестунов Федора Юрьевича, по имени Апоница, укрылся и горько плакал, смотря на славное тело честного своего господина. И увидев, что никто его не охраняет, взял возлюбленного своего государя и тайно схоронил его. И поспешил к княгине Евпраксии и рассказал ей, как нечестивый царь Батый убил князя Федора Юрьевича. А Княгиня Евпраксия стояла в то время в превысоком тереме своем и держала любимое чадо свое - князя Ивана Федоровича, и как услышала она смертоносные слова, исполненные горести, бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим князем Иваном прямо на землю и разбилась до смерти.
     И стал воевать царь Батый окаянный Рязанскую землю и пошел ко граду Рязани. И осадил град, и бились пять дней неотступно. Батыево войско переменялось, а горожане бессменно бились. И многих горожан убили, а иных ранили, а иные от великих трудов и ран изнемогли. А в шестой день спозаранку пошли поганые на город - одни с огнями, другие со стенобитными орудиями, а третьи с бесчисленными лестницами - и взяли град Рязань месяца декабря в 21 день.. И не осталось во граде ни одного живого: все равно умерли и единую чашу смертную испили. Не было тут ни стонущего, ни плачущего - ни отца и матери о детях, ни детей об отце и матери, ни брата о брате, ни сродников о сродниках, но все вместе лежали мертвые.."

     "...на на траве-ковыле, снегом и ледом померзоша, никем не брегоми, и от зверей телеса их снедаеми, и от множества птиц разтерзаеми. Все бо лежаща купно, едину чашу пиша смертную".



П.Митяхин. "Поединок"

П.Митяхин  "Поединок"
1981   Холуй


     Князь рязанский Юрий, узнав о появлении на русских рубежах орды, послал гонца в Чернигов. Летописи и народная память не сохранили этого посланца,   который загнал, наверное, в дороге не одну лошадь. Представьте тысячу, если считать взгорки да петлястую кривизну средневековых, не спрямленных верст по осенней распутице, под дождем и снегом, сквозь густо облесенные долы, переправы через глубокие реки, броды, ночевки у костров. И вот вообразим этого гонца после его трехнедельного пути в богатой, многолюдной, колокольной столице Северской земли, где, согласно различным источникам, находился в это время рязанский воевода Евпатий Коловрат...

     Морозная лунная полночь, снег на деревах синеет под синими звездами, кони вокруг жуют в торбах овес, воины кашляют у костров, ворочаются от холода, подступившего из лесу, бессвязное бормочут сквозь тяжелый сон. Их всего триста человек с ним, отборных дружинников князя черниговского Михаила Всеволодовича...Евпатий Коловрат сидит у тлеющего костра на конском потнике; грудью широк, лицом темен, плечами грузен, очами беспокоен и блескуч, будто жжет его изнутри огонь. Спросим его для начала разговора:
     - Труден был нынешний переход?
     - Еще как труден-то, не приведи господь. Лихо, лихо над Русью грянуло!... Снеги пали глубокие, коням тяжко. Видишь, при нас щиты,   мечи, копья, кольчуги, шлемы - без сего зачем идти? Овес, и рыбное копченье, хлеб и мед - без сего не дойти... Тропы уж перемело, а реки не встали. Забереги-то прихватило, но стрежень струит живой. Спешим, а день-то короток... Кони обезножели частью, и мы их забили.
     - Ноги поломали в колдобинах под снегом или на поторчины напоролись?
     - Не так. В реке, на броду. Знать, это козляне от поля брод оборонили, а в Чернигов о сем не успели донесть.
     - Как же можно пустынный речной брод оборонить?
     - Кованые железки с четырьмя шипами рассыпали по броду. И как она ни упади на дно - шип вверх смотрит: "чеснок" называется. Степняки часто рады, если сменного коня теряют - свежатина, а русские поганое не едят. Коней забили, чтоб не мучились, броды глубью да вплавь по стрежню, азабережный лед рубили мечами, вымокли до нитки, едва обсушились у огней; вон, слышь, кашляют витязи...
     - Они пошли с вами по доброй воле?
     - Подал я голос на черниговской площади: "Лихо над Русью, татары пришли, кто рязанцам поможет?" Дружина княжеская вся ко мне с криком подвинулась. Этих триста северских воев я сам выбрал.
     - А почему только триста?
     - Ежели больше - обоз нужен в такое время, а мы спешим налегке.
     - Михаил Всеволодович черниговский, выходит, не предал Рязанскую землю?
     - Нет. Он, известно, рассуждателен больно, только предавать рязанцев он не предавал. Мы ночь рядили с его боярами и воеводами. Полную рать быстро скликать нельзя.
     - Почему?
     - Татарин знал, какое время выбрать. Поля убраны, свадьбы сыграны, в погребах меды бродят, дожидаясь всех, кто мог бы мечи в руках держать.
     - Где же они?
     - По лесным раменам вот этакими лунными ночами лес валят, дома рубят к весеннему сплаву. А больше всего народу в далеких лесах, на ловах - мясо турье морозят, вепрей бьют, соболя и белку в силки имают - пушной товар по всем концам света в цене. Должны вернуться только к рождеству Христову. И если б все были на месте, то и тогда нужно время, чтоб боевых и обозных коней снарядить, сбрую подновить, оружие подготовить, собраться всем в Чернигове да выступить через леса к Рязани с кормом для коней и съестным припасом для воинов. Санный путь тяжел, северская обозная рать втрое б отставала от верховой и совсем не могла бы переправляться через реки, пока льды не встанут... И ночевать у костров зимой не мед, заболеют люди горлом, головой, грудью - какие будут воины? Лихо над Русью... И татар не угадаешь. Где сейчас со всей своей силой? Не в Рязани ли уже? Их соглядатаи далеко впереди войска скачут. А может, обходят снежной степью и готовятся ударить по северским городам, по Чернигову иль самому Киеву!
     - А воевода куда спешит столь безрассудно? Не разумней ли с этими богатырями засесть в каком-нибудь городе да задержать войско орды, побить, сколько можно, татар со стен?
     - Где мой князь, там и я буду. Иного ни бог, ни Русская земля не простят мне...

      "И помчался во град Рязань и увидел город разорен, государей убитых и множество народа полегшего.. И воскричал Евпатий в горести души своей, распаляяся в сердце своем. И собрал небольшую дружину - тысячу семьсот человек, которых бог соблюл вне города. И погнались вослед безбожного царя, и едва нагнали его в земле Суздальской, и внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь без милости, и смешалися все полки татарские. И стали татары точно пьяные или безумные. И бил их Евпатий так нещадно, что и мечи притуплялись, и брал он мечи татарские и сек ими. Почудилось татарам, что мертвые восстали. Евпатий же, насквозь проезжая сильные полки татарские, бил их нещадно. И ездил средь полков татарских так храбро и мужественно, что и сам царь устрашился. И послал шурича своего Хостоврула на Евпатия. Хостоврул же похвалился перед царем, обещал привести к царю Евпатия живого. И съехался Хостоврул с Евпатием. Евпатий же был исполин силою и рассек Хостоврула на-полы до седла. И возбоялись татары и навели на него множество орудий для метания камней, и стали бить по нему из бесчисленных камнеметов, и убили его."

     Михаил черниговский действительно не смог в полную силу помочь рязанцам... В Чернигове ничего не знали о реальной силе врага, его действиях и намерениях. Неминуемая гибель ждала бы, конечно, всю черниговскую рать, если б она все-таки собралась и поредевшей, измученной тяжелым зимним маршем за полторы-то тысячи лесных верст объявилась бы на ослабевших конях в тылу Субудая.
     Неизвестно, когда узнали о нашествии орды и во Владимире. В.Н. Татищев, однако, сообщает, что рязанцы, отпустив послов орды, вышли к Воронежу всей силой, и только после этого сообщается, что к Юрию Всеволодовичу "послаша, зовуще его себе на помощь". Одновременно "слаша же ко северским и черниговским князьям".. Насчет чернигово-северских князей вопрос, кажется, абсолютно ясен - любая их помощь из такой дали не успела бы. Но мог ли оказать эту помощь князь владимирский?
     Даже на всполошные сборы дружины и ополчения нужна была хотя бы неделя - это самое обширное русское княжество, раскинувшееся на сотни   верст во все концы, не могло сосредоточить достаточную военную силу в день-два, а осенью путь от Владимира до Рязани, как и сейчас, нельзя преодолеть по   прямой через непроходимые болота и леса. Он извилисто шел тогда через   Москву и Коломну, а это около четырехсот километров. Что они значат, можно доподлинно узнать сегодня, если выехать верхом на очень выносливой лошади примерно в конце ноября и не пользоваться в пути современными дорогами, мостами и гостиницами, взяв с собой еду, фураж и тяжелое средневековое оружие...
     Князь владимирский Юрий Всеволодович сделал все, что мог. Он спешно собрал воинство и послал в нелегкую и неблизкую дорогу через свежие снега, болота и предзимние речные переправы. Рать, которую собрал Юрий Всеволодович, не могла перелететь по воздуху - это был изнурительный марш-бросок, о темпах и иных подробностях которого можно только догадываться.
     Владимирцы успели к битве под Коломной. История не сохранила почти никаких подробностей о битве при Коломне, кроме нескольких слов в летописях: "бысть сеча велика", "бишася крепко". Именно под Коломной был убит младший сын Чингиз-хана   Кулькан, единственный чингизид, погибший за всю историю западных походов..

     "В ту же зиму пришли татары к Владимиру. В субботу мясопустную начали татары готовить леса, и пороки устанавливали до вечера, а на ночь поставили ограду вокруг всего Владимира. В воскресенье после заутрени пошли они на приступ к городу, месяца февраля в седьмой день..Взяли татары город до обеда от Золотых ворот.. А епископ Митрофан, и княгиня Юрия с дочерью, и со снохами, и с внучатами, и другие, княгиня Владимира с детьми, и многое множество бояр и простых людей заперлись в церкви святой Богородицы. И были они здесь без милости сожжены. Татары же силой выбили двери церковные и увидели, что одни в огне скончались, а других они оружием добили. Расправились татары со всеми, убивая одних, а других уводя босых и раздетых, умирающих от холода, в станы свои."

     Теперь представим себе реальность середины февраля 1238 года. Столица княжества пала, продержавшись четыре дня. Метут метели. Орда, "рассунушася" по всей земле Владимирской, штурмует города, где на забралах стоят старики, женщины и   подростки. Некоторые городки и часть деревень оказывались пустыми - все способные держать оружие ушли на реку Сить к владимирскому князю, а остальные укрылись в лесных дебрях, недоступных степной коннице. На Сити же князь владимирский Юрий Всеволодович обосновался станом, готовясь к партизанской борьбе - единственной возможности сопротивления...
     На что он надеялся, Юрий? Не влезешьв душу человека, да еще из такого далека.. Брались один за другим города,   в лесах пути к Сити разрозненные остатки владимирских войск. Успел прорваться на Сить только брат Святослав из Юрьева-Польского да Василько ростовский...И надо представить себе состояние врадимирского князя, когда он узнал о том, что нет у него уже ни жены, ни троих сыновей, ни невесток, ни внуков и ни одного целого города...



Д.Денисов. "Сказание о невидимом граде Китеже"

Д.Денисов  "Сказание о невидимом граде Китеже"
1972   Холуй


    Озеро Светлояр – одно из самых таинственных мест на Руси. Именно с этим озером связана красивая история о русской древности. Великий князь Георгий Всеволодович основал на берегу озера, как писалось в летописях, «на зело прекрасном месте» великолепный град Китеж. И когда монголо-татарские полчища подошли к стенам города, и в течение долгого времени не могли взять его штурмом, Господь, с небес узрев героизм русских воинов и обреченность города и желая избавить жителей от страданий, совершил чудо. Буквально на глазах татар город опустился на дно озера и исчез.
    Град Китеж остался символом Святой Руси – непокоренным островком среди глобального пепелища. И город этот якобы живой. Есть некая особая тропа, по которой праведники, чистые помыслами, душой, могут в этот город попасть. Могут пройти буквально по воде и услышать малиновый звон колоколов, увидеть огни крестного хода, буквально пообщаться с жителями Китежа. И восстанет этот город только, когда либо наступит второе пришествие Христа на русскую землю, либо же Русь просто воскреснет во всей своей красе.

     "И пришли безбожные татары на Сить против великого князя Юрия. Князь Юрий с братом своим Святославом, и с племянниками своими Васильком, и с воинами своими пошел против поганых. И встретились оба войска, и была битва жестокой.. И тут убит был князь Юрий, а Василька взяли в плен безбожные и повели в станы свои. А случилось это несчастье месяца марта в четвертый день..
     А Василька Ростовского татары вели до Шерньского леса, принуждая его жить по их обычаю и воевать на их стороне. Но он не покорился им и не принимал пищи из рук их. Они же, жестоко мучив его, умертвили четвертого марта, в середину Великого поста, и бросили его тело в лесу. Был же Василек лицом красив, очами светел и грозен, храбр безмерно на охоте, сердцем легок, с боярами ласков. Крепко любил Василек слуг своих, мужество и ум в нем жили, правда и истина с ним ходили.."


     Февральский набег орды на Владимирскую землю был стремителен; все города княжества пали один за другим, потому что защитников в них оставалось мало; они погибли под  Коломной, в Москве, на подступах к Владимиру и самом Владимире, на Сити.   И тем не менее почти каждый город брался с бою. Сил у Бату оставалось все меньше. Немалые тысячи их убыли сразу же по вступлении на русскую землю – не воздух же рассекала мечами сильная пограничная муромо-рязанская рать! Не все стрелы и камни со стен Рязани неделю летели мимо, не вся кипящая смола лилась во рвы. Недешево далась Субудаю победа под Коломной, не без жертв достались орде Исады, Ижеславец, Новый Ольгов, Москва, Стародуб на Клязьме, Суздаль, Боголюбов, Владимир, Кострома, Галич, Волок Ламский, Дмитров и другие города. Войско Субудая таяло на глазах. Большие потери понесла орда и на Сити, где   "татары велику язву понесоша, паде бо и их немалое множество". Немалый урон был у орды и при взятии Твери и мучительном двухнедельном штурме Торжка.
     В покоренных городах Руси орда не оставляла гарнизонов, и вот все войско скопилось в районе озера Селигер. Субудай размышлял. Он принес в жертву великому богу войны Сульдэ всех людей последнего непокорного города и весь полон, а сейчас, за эту ночь, надо было принимать важнейшее решение - какой дорогой идти к степи?
     Главная задача победившего, но погибшего войска состояла теперь в том, чтобы уйти в степь и сохранить чингизидов - с их добычей. Субудай вспомнил, как сотня его воинов из маленького, общим пятидневным штурмом городка урусов, где всем коням не хватило корма, бросилась с пленным проводником в нетронутое лесное, селение и не вернулась. А разведка вскоре донесла, что увидела в большом и свежем древесном завале воинов с рассеченными головами и закаменевших от мороза коней с переломанными ногами. Он послал три карательные сотни, чтоб примерно наказать жителей этого жалкого селеньица, только оно было пустым - ни скотины, ни фуража, ни людей, а снега, валившие тогда день и ночь, перемели следы. Воины погрелись у горящих жилищ и вернулись ни с чем, потеряв   среди древесных завалов еще несколько коней.
     Скорей, скорей отсюда, пока снега не пропитались водой! Он, Субудай, готов был остаться в этих снегах навек, только б выбрались из них живыми его сыновья... Коней совсем нечем кормить, вся сухая трава вокруг и впереди сожжена. И урусы на сытых подкованных конях зальют эти путаные ледовые дороги кровью его воинов.
     Редело войско, если эту медленную и беспорядочную цепочку спешившихся всадников с бредущими за ними костлявыми лошадьми еще можно было назвать войском. Вконец оголодали кони и обессилели люди..И  вот на пути подарок - нетронутый город, где можно отдохнуть, обсушиться -обогреться, подкормить коней. Передовой отряд Субудая вышел к Козельску.

     "Батый пошел к Козельску. Был в Козельске князь юный по имени Василий. Жители Козельска, посоветовавшись между собой, решили сами не сдаваться поганым, но сложить головы свои за христианскую веру. Татары же пришли и осадили Козельск, как и другие города, и начали бить из пороков, и, выбив стену, взошли на вал. И произошло здесь жестокое сражение, так что горожане резались с татарами на ножах; а другие вышли из ворот и напали на татарские полки, так что перебили четыре тысячи татар. Когда Батый взял город, он убил всех, даже детей. А что случилось с князем их Василием - неизвестно; некоторые говорили, что в крови утонул. И повелел Батый с тех пор называть город не Козельском, но злым городом; ведь здесь погибло три сына темников, и не нашли их среди множества мертвых."

     Два месяца не мог взять этого маленького южнорусского городка Субудай. А последний штурм продолжался непрерывно три дня и три ночи - это был проверенный и надежный способ изматывания осажденных. Под прикрытием камнепада и прицельной стрельбы из-за щитов был преодолен ров. Осажденные не могли помешать - стрелы поражали их на разрушенных башнях и венцах стены, камни убивали и калечили даже за стеной, на внутренних подступах к ней.
     ”Разбившимъ градоу стеноу и возиидоша на вал Татаре. Козляне же ножи резахоуся с ними". Жуткая резня на внутреннем валу Козельска разрешилась в пользу осажденных враги отступили через пролом, в панике очистили перемет через ров. Наступила пауза в битве, потому что горожане еще один "светъ же створиша". И вот осажденные "исшедше изъ града, исекоша праща их"...
     Летописец кратко сообщает о последней битве козельцев с татарскими полками, не   уточняя подробностей.."Батый же взя городъ, изби вси и не от отрочатъ до сосущихъ млеко. О князи Васильи неведомо есть, и инии глаголяхоу, яко в крови оутоноулъ есть, понеже оубо младъ бяше есть, 12 летъ"
     Когда в конце XIX века тянули через Козельск железную дорогу на Тулу, то   при земляных работах посреди Батыева поля тронули груду человеческих черепов. Очевидно, задолго до Тамерлана, увенчивавшего свои победы пирамидами из голов побежденных, такая пирамида была сооружена близ стен Козельской крепости в  мае 1238 года. Рабочие, десятники, инженеры тщательно собрали все трагические свидетельства события и в честью перезахоронили.
     Рязань, Владимир, Суздаль, Переяславль-Залесский, Боголюбов да и все другие большие и маленькие русские города, стояли в те трагические дни насмерть, бились до последнего человека, способного держать в руках топор или меч, варить и лить со стен смолу, ковать багры и наконечники стрел, метать камни. Несчетные тысячи дружинников, воевод, ополченцев, мирных жителей и не меньше пятнадцати русских князей погибли в зиму 1237/38 года. Знаменитый русский историк XIX века А. И. Костомаров писал, что при нашествии орды на Русь "не сдался ни один город, ни один князь". Известный историк, академик М. Н. Тихомиров: "Мы не знаем русского города, который сдался бы на милость победителя".
     А архимандрит Серапион Владимирский писал просто и трагично: "Кровь и отець и братья нашея, аки вода многа, землю напои... множайша же братья и чада наша в плен ведени быша; села наши лядиною проросташа, и величество наше смирися; красота наша погыбе; богатство   наша... труд нашь погании наследоваше... земля наша иноплеменником в достояние бысть".
     А кто и когда подсчитает, сколько людей было продано тогда в рабство в дальние страны: Никакая другая торговля на Черном море в XIV-XV веках не могла сравниться с поставкой рабов. В работорговле Золотой Орды с Египтом, Сирией, Италией и Францией основным товаром были русские женщины. Итальянцы закупали их в XIII веке а черноморских рынках в два раза больше, чем мужчин, а позже на   одного раба брали четыре рабыни, причем неизменно по более высокой цене. В одном западноевропейском документе той поры названа самая большая цена, которая была заплачена за семнадцатилетнюю русскую девушку - 2093 лиры, а самый ходовой разноплеменный живой товар сбывался по цене 136-139 лир "за штуку". Тамошние законодатели в том же XIII веке разработали для рабов юридические нормы. Во Франции дети "белых татарок" -   Марф, Марий, Катерин - считались рабами, если даже они рождались от брака со свободным человеком. А в Венеции провинившийся раб мог подвергнуться любой казни и пытке...
     Далекое, горькое и страшное время... Вымирали в те лета города, исчезали села, нивы зарастали бурьяном и кустарником, забывались ремесла. Не прекращались набеги на уцелевшие   города и села, междоусобные войны, разбой ушкуйников. Часть населения северо-восточной Руси уходила на Вятку, Устюг, Тотьму. Те же, кто оставался верным земле своих предков, нечеловеческими трудами и терпением закладывали будущее, копили ярость, которой со временем ничто уж не могло противостоять.
     Однако просвещенная Западная Европа ничего не знала обо всем этом! Британцы, например, накопившие в домонгольские времена много сведений о Руси и даже вобравшие в свой язык некоторые русские слова, попросту забыли о нашей родине, два с половиной века истекавшей кровью. Самые образованные англичане даже в первой половине XVI века весьма смутно представляли себе, где вообще находится эта Руссия или Рутения, с князьями коей некогда почитали за честь породниться их короли. И как здесь не вспомнить слова Пушкина:
     "Долго Россия была совершенно отделена от судеб Европы. Ее широкие равнины поглотили бесчисленные толпы Монголов, остановили их разрушительное нашествие. Варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи своего Востока. Христианское просвещение было спасено истерзанной, издыхающей Россией, .. но Европа в отношении России всегда была столь же невежественна, как и неблагодарна".

     Давно это было, и, кажется, пора бы забыть об этом, да все как-то не забывается, как не забывается и последняя, чудовищная по разрушениям, война, и другая Отечественная, когда спустя почти шестьсот   лет после нашествия восточной орды наполеоновское войско "двунадесяти языков" дочиста разграбило и сожгло Москву, а его "великий" предводитель перед отступлением распорядился взорвать Кремль со всеми его соборами, дворцами, колокольнями и башнями; ладно, пороху не хватило да фитили отсырели... А может быть и не нужно забывать... Ведь это - та память, которая рождает законную гордость за наших предков и за нашу великую историю. Это память, которая “cвязывает все со всем”, а значит помогает понять наше настоящее и наше будущее.



В.Чивилихин  "Память"    1980




© 2004   Artrusse    Email

 Лаковая миниатюра
  - Федоскино
  - Палех
  - Мстера
  - Холуй
  Жостово
  Гжель


 Русская игрушка
  - Богородская
  - Дымка
  - Новые игрушки
  Вологодское кружево
  Хохлома
  Ростовская финифть


Русская история

  Слово о полку Игореве
  Нашествие
  Александр Невский
  Куликовская битва
  Смутное время
  Петр Первый
  Декабристы


разрабатывается
разрабатывается
разрабатывается
разрабатывается
разрабатывается


     "Собрав незадолго до смерти своих полководцев и наследников, Чингиз-хан спросил их, в чем заключается высшая радость и наслаждение мужчины.
     Все без исключения ответили - в соколиной охоте. Тогда Чингиз-хан, соизволил сказать:   "Вы не хорошо сказали! Величайшее наслаждение и удовольствие для мужа состоит в   том, чтобы подавить возмутившегося и победить врага, вырвать его с корнем и захватить все, что тот имеет, заставить его замужних женщин рыдать и обливаться слезами, в том, чтобы сесть на его хорошего хода с гладким крупом коня, в том, чтобы превратить животы его прекрасноликих супруг в ночное платье для сна и подстилку, смотреть на их разноцветные ланиты и целоватьих их, и их сладкие губы цвета грудной ягоды сосать!"

    Рашид-ад Дин   "История монголов"


     "...Таян-хан спросил Чжамуху: "Что это за люди? Они подгоняют нас так, как волк подгоняет к овчарне стадо овец. Что это за люди, которые так подгоняют?" На это Чжамуха, ответил: "Чингиз-хан собирался откормить человеческим мясом четырех псов и привязать их на железную цепь. Должно быть, это они...

    Лбы их - из бронзы,
    А рыла - стальные долота,
    Шило - язык их,
    А сердце железное,
    Плетью им служат мечи.
    В пищу довольно росы им,
    Ездят на ветрах верхом.
    Мясо людское - походный их харч,
    Мясо людское в дни сечи едят.
    С цепи спустили их. Разве на радость?
    Долго на привязи ждали они!
    Да, то они, подбегая, глотают слюну.
    Спросишь, как имя тем псам четырем?
    Первая пара - Чжебе с Хубилаем,
    Пара вторая - Чжельме с Субудаем."


        "Сокровенное сказание монголов"



Н.Куландин. "Ростовские звоны"

Н.Куландин
"Ростовские звоны".(фрагмент)  1967

      "Монголы своих убивали охотно, но "просто" - ломали спину или вырывали сердце; чужих еще более охотно и "не так просто" - снимали скальпы, расчленяли по суставам, живьем сжигали в кострах. В кафедральном соборе польского города Сандомира есть тридцать три огромные картины, изображающие исторические подробности нашествия орды. На каждом из полотен - новые изощренные способы умерщвления, которым подверглись здешние священники и монахи в 1240 году. Однако самые, должно быть, чудовищные казни придумывал, как свидетельствует история, Хулагу, брат великого хана Монке,посланный завоевывать Переднюю Азию. Разгромив Багдадский халифат и казнив последнего аббасида, он направил угрожающее ультимативное письмо владетелю Сирии Насиру, правнуку знаменитого Саладина, главного врага крестоносцев. Насир с достоинством ответил: "Ваше высочество, вы мне пишете, что считаете себя орудием божьей кары, обращенным на тех, кто заслуживает его справедливый гнев,   что вы нечувствительны к людской скорби, что вас не трогают человеческие слезы и что бог исторг из вашего сердца всякое чувство жалости. В этом вы правы: это величайшие из ваших пороков, и в то же время это черты характера, которые свойственны дьяволу, а не должны быть присущи государю. Это добровольное признание вас позорит". Защитника Мосула, князя Салиха, Хулагу приказал зашить в бараньи шкуры и обрек на медленную смерть от зноя и червей. Другому арабскому князю, одному из потомков Саладина, он вырывал клещами куски мяса из тела и забивал ими рот жертвы."


Н.Куландин. "Ростовские звоны"

Н.Куландин
"Ростовские звоны".(фрагмент)  1967

     "И случилось так, что Чингиз-хан отрядил для похода на Хорасан своего зятя Тогачар-нойона с десятью тысячами всадников, чтобы они разграбили, сожгли страну, высосали мозг ее костей и кровь ее жил и очистили ее от жалких остатков и последних искр жизни. Отдельный отряд из них во главе с эмиром, известным по имени Бел-Куш, достиг Насы. Жители ее метали стрелы им навстречу. Одна стрела попала в грудь Бел- Куша, и он упал мертвым. За это они отомстили жителям Насы и осадили ее раньше других городов Хорасана.
     Они подошли к ней с полчищем, надвигавшимся словно черная ночь, и осаждали ее крепость на протяжении пятнадцати дней, не прекращая сражения ни днем, ни ночью. Против нее было установлено двадцать катапульт, которые тащили люди, собранные из областей Хорасана. Татары гнали пленных под прикрытиями-домами вроде таранов, сделанными из дерева и покрытыми шкурами. Если пленные возвращались, не доставив прикрытия к стене, им рубили головы. Поэтому они были настойчивы и наконец пробили брешь, которую нельзя было заделать. После этого все татары надели свои доспехи и ночью бросились штурмовать крепость, овладели стеной и разошлись по ней, а жители спрятались в своих домах. А когда настал день, татары спустились к ним со стены и погнали их на открытое место за садами,будто стадо овец, которое сгоняют пастухи.
     Татары не протянули своих рук к добыче и грабежу, пока не собрали их с детьми и женщинами на этом обширном пространстве. Вопли разрывали покровы небес, и крики наполняли воздух. Затем они приказали людям крепко связать друг друга, и те покорно исполнили это... И вот, когда они были связаны, татары подошли к ним с луками, бросили их на землю и накормили ими земных червей и птиц небесных. И сколько было пролитой крови, разорванных покровов, детей, убитых и брошенных у груди своих погибших матерей! Количество убитых из числа жителей Насы и тех, кто находился здесь из чужестранцев и подданных ее округа, было семьдесят тысяч. А ведь это был лишь один из округов Хорасана!"

    Мухаммад–ан Насави   "Жизнеописание султана Джалалал-Дина"

Н.Куландин. "Ростовские звоны"

Н.Куландин
"Ростовские звоны".(фрагмент)  1967

     "Как мне описать горе и бедствия времени? О чем говорить? О насильственном ли разлучении отцов и матерей с детьми, о прекращении ли родственной любви между ближними и друзьями; о потере ли имуществ; или о сожжении огнем прекрасных дворцов; об умерщвлении детей в объятиях матерей, и уведении в плен босыми и нагими нежно-воспитанных юношей и девиц...
     Татары брали непокоренные города и крепости, разоряли, брали в плен и беспощадно умерщевляли мущин и женщин, священников и монахов, уводили в рабство священников, без всякого страха грабили христианские церкви и мощи святых мучеников; кресты же и святые книги, сняв с них дорогия украшения, бросали прочь, как нечто негодное...
     Случилось, что главный начальник по имени Хули, тот самый, который в гордости своей называл себя подобием и братом божиим, впал в болезнь. Вследствие этой болезни совершилось дело неслыханное и преступное. Пошли и привели к больному врача, неверного жида, который исследовав болезнь, назначил следующее лекарство: разрезать живот русого мальчика и класть ноги больного в тот разрез. Тотчас отправили всадников в разные стороны: входили в деревни христианские, ловили мальчиков на улицах, и как волки убегали с ними. Родители с воплем и криком бросались за ними; но небудучи в состоянии спасти их своими горькими слезами, возвращались домой с отчаянием. Но если они силою защищали своих детей, то татары поражали их стрелами. И причиною этого преступного дела был неверный жид. Число мальчиков, которым распороли животы, дошло до 30: больной не поправлялся. Когда же бездушный Хули заметил, что он без всякой для себя пользы совершил безмерные злодеяния, то приказал привести к себе врача-жида, велел распороть ему живот, а внутренности выкинуть собакам. Приказание было немедленно исполнено. Но и сам Хули вскоре умер лютою смертью..."

    Инок Магакия   "История народа стрелков"

A.Хаунов. "Мы защищаем русскую землю"

A.Хаунов
"Мы защищаем русскую землю"(фрагмент).  1980

     Джучи с Чагатаем и огромным войском прибыло к воротам Хорезма и начался бой. В продолжение 4 месяцев жители Хорезма сражались с ними (монголами) и отражали неверных, которые, наконец, взяли город, предали весь народ мученической смерти и разрушили все строения..
     Некоторые рассказывают, что когда город Хорезм взяли и народ из города вывели в степь, то он Джучи приказал отделить женщин от мужчин и удержать всех тех женщин, которые им монголам понравятся, остальным же сказать, чтобы они составили два отряда, раздеть их до-гола и расставить вокруг них тюрков-монголов с обнаженными мечами. Затем он сказал обоим отрядам: "В вашем городе хорошо дерутся на кулаках, так приказывается женщинам обоих отрядов вступить между собою в кулачный бой". Те мусульманские женщины с таким позором дрались между собою на кулаках и часть дня избивали друг друга. Наконец монголы накинулись на них с мечами и всех умертвили.."

     Аль-Джуздани   "Насировы таблицы"



     "Пять дней спустя прибыл Турбай с 5000 войска и сипехсаларом Хумаюном, который носил прозвание Ак-мелик и служил им монголам. Достигнув Мервских ворот, они тотчас же взяли город и, взнуздав правоверных, словно верблюдов, связывали веревкой по десять, по двадцать в одну цепь и бросали в кровавый чан. Более 100 000 приняли мученическую смерть. Кварталы были разделены между воинами, и большинство домов, замков, мечетей и мест поклонения было разрушено. Военачальники с войском монголов удалились, оставив Ак-мелика с несколькими людьми, чтобы словить тех, кто, оказавшись предусмотрительным, спрятался в укромном уголке и ускользнул от меча.
     Все хитрости, какие было возможно сделать для розыска, были сделаны, и так как других хитростей уже не оставалось, то один человек из Нахшеба, бывший с ними, начал кричать азан и читать призыв к намазу. Всякого, кто на его голос вылезал наружу из убежища, хватали, заключали в медресе Шихаби и потом сбрасывали с крыши вниз. Таким образом погибло еще много людей. 41 день они проявляли такое усердие, пока не удалились оттуда. Во всем городе уцелело не более 4 человек."

     Эль-Джувейни   "История завоевателя мира"


      "Они пошли против Руссии и произвели великое избиение в земле Руссии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его и убили жителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавшие на поле; ибо этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведен почти ни на что: едва существует там двести домов, а людей тех держат они в самом тяжелом рабстве.
     Надо знать, что татары не заключают мира ни с какими людьми, если те им не подчинятся, потому что они имеют приказ от Чингиз-хана, чтобы, если можно, подчинить себе все народы. И вот чего Татары требуют от них: чтобы они шли с ними в войске против всякого человека, когда им угодно, и чтобы они давали им десятую часть от всего, как от людей, так и от имущества. Именно они отсчитывают десять отроков и берут одного и точно так же поступают и с девушками; они отвозят их в свою страну и держат в качестве рабов. Остальных они считают и распределяют согласно своему обычаю. А когда они получат полную власть над ними, то, если что и обещали им, не исполняют ничего, но пытаются повредить им всевозможными способами, какие только соответственно могут найти против них. Например, в бытность нашу в Руссии, был прислан туда один наместник. И этот наместник у всякого человека, имевшего трех сыновей, брал одного, как нам говорили впоследствии; вместе с тем он уводил всех мужчин, не имевших жен, и точно так же поступал с женщинами, не имевшими законных мужей, а равным образом выселял он и бедных, которые снискивали себе пропитание нищенством. Остальных же, согласно своему обычаю, пересчитал, приказывая, чтобы каждый, как малый, так и большой, даже однодневный младенец, или бедный, или богатый, платил дань.. И всякий, кто не даст дань, должен быть отведен к Татарам и обращен в их раба."

    Джованни Плано Карпини   "История монголов"


     "Страх напал на Западную Европу, когда узнали о приближении татар к границам католического мира. Известия об ужасах, испытанных Русью от татар, страшные рассказы об их дикости в соединении с чудесными баснями об их происхождении и прежних судьбах распространялись по Германии и далее на запад. Рассказывали, что татарское войско занимает пространство на двадцать дней пути в длину и пятнадцать в ширину, огромные табуны диких лошадей следуют за ними, что татары вышли прямо из ада и потому наружностью не похожи на других людей.
     Император Фридрих II разослал воззвание к общему вооружению против страшных врагов. "Время, - писал он, пробудиться от сна, открыть глаза духовные и телесные. Уже секира лежит при дереве, и по всему свету разносится весть о враге, который грозит гибелью целому христианству. Уже давно мы слышали о нем, но считали опасность отдаленною, когда между ним и нами находилось столько храбрых народов и князей. Но теперь, когда одни из этих князей погибли, а другие обращены в рабство, теперь пришла наша очередь стать оплотом христианству против свирепого неприятеля". Но воззвание доблестного Гогенштауфена не достигло цели: в Германии не тронулись на призыв ко всеобщему вооружению; Германия ждала врагов в бездейственном страхе, и одни славянские государства должны были взять на себя борьбу с татарами."

     С.Соловьев   "История государства российского"